Смерть не нуждается в рекламе. Новости Днепра

Накануне праздника Хэллоуин многие задумываются над темами, которые издавна волнуют людей. О сверхъестественном мы уже говорили с днепровской ведьмой Марианной. А вот о смерти нам удалось побеседовать с человеком, для которого это это явление – часть жизни.

Алексею 45 лет, пять из которых он возглавляет агенство ритуальных услуг. Днепрянин скептически относится к суевериям, связанным со смертью. Тем не менее, Алексей запретил нам публиковать его фото, фамилию и название фирмы:

“Смерть не нуждается в рекламе, – объяснил бизнесмен. – А я никогда не мечтал стать медиаперсоной”.

49000.com.ua поговорил с Алексеем о детских мечтах, крематории в Днепре и похоронах под музыку группы “Helloween”.

– Как вы организовали собственно похоронное агентство?

– Я возглавляю агентство десять лет. До этого такой же срок был исполнительным директором в разных организациях, оказывающих ритуальные услуги. Конечно, о такой карьере не мечтают с детства. По образованию я – инженер-металлург. Пошел по стопам родителей, они до сих пор работают по специальности. Никакого особого интереса к этой сфере у меня не было, в семье настояли: нужно высшее образование, а в Металлургической академии нашу семью знают, поступить легко. Лет пять помаялся, пытаясь работать по специальности, а потом ушел в бизнес. В сфере ритуальных услуг оказался в момент, когда прогорел в очередной раз в коммерции. А тут друг позвал, иди, мол, люди всегда умирать будут.

– Вас не пугает специфика работы?

– Проработав в разных ритуальных организациях лет пять, я вдруг понял, что меня с детства волновала тема похорон. Я вырос еще в советское время. Тогда людей почему-то почти всегда хоронили в сопровождении духовых оркестров. Эта траурная музыка наводила на меня дикий ужас. Помню, спрашивал бабушку, почему нельзя сделать нормальную церемонию, собрать, например, людей, которые любили покойного, они бы рассказывали что-то хорошее…

– Получается, вы пришли к тому, о чем думали в детстве?

– В нашей специфике, конечно, не только и не сколько организация похорон как ивента. Но в целом да, есть люди, которые осуществили детские мечты. А я просто сам себе отвечаю на детские вопросы, причем, отвечаю не словом, а делом.

– Чем занимается ваше агенство?

– Мы обеспечиваем транспортировку тела в медицинские учреждения, готовим к погребению – наши специалисты не только моют и одевают покойного, могут провести различные гигиенические процедуры, по необходимости сделать макияж. У нас большой ассортимент гробов и венков, различной ритуальной атрибутики. Можем организовать погребальный обряд практически для всех конфессий. Правда, в реальной жизни, если просят священника, то православного. У представителей других конфессий, как правило, эти функции выполняет община. Наши сотрудники организовывают погребение на кладбище, непосредственно копают могилу.

– Оказываете ли вы услуги кремации?

– Да, конечно. На кремацию транспортируем тела в Харьков. По желанию заказчика можем организовать церемонию с прахом.

– Как вы считаете, Днепру нужен собственный крематорий?

-Однозначно да. На кладбищах хоронить скоро будет негде. Заказов на кремацию довольно много, около сорока процентов от всех заявок. В основном, это люди, умершие в возрасте до шестидесяти лет. Хотя, бывает, что кремировать просят и пожилых, как правило, по завещанию.

– Как появление крематория в Днепре может повлиять на ваши доходы?

– Не думаю, что мы так уж потеряем в доходах. Нужно идти в ногу со временем. Город скоро погрязнет в трупных ядах и костях.

– А как же люди, которым кремацию запрещает религия?

– Покажите мне в Днепре человека, который так строго придерживается абсолютно всех религиозных предписаний! Нужно понимать, что никакая религия не может оправдать ухудшение условий жизни. А такое в Днепре вполне возможно, если не появится крематорий.

– Как вы подбираете сотрудников для вашего агентства?

– Главные требования – это абсолютная порядочность и стрессоустойчивость. Я утверждаю всех кандидатов лично. Порядочность важна потому, что любой обман может стоить компании репутации, которую вернуть сложно. А “железные” нервы необходимы вовсе для того, чтобы выдерживать постоянное соседство с мертвыми. Ледяное спокойствие пригодится, когда изо дня в день приходится наблюдать то, как смерть одного человека моментально меняет поведение его окружения.

– Случалось ли вам слышать угрозы со стороны родственников покойных?

– Нас регулярно проклинают и наводят порчу. В основном потому, что не соглашаемся положить в гроб или прикрепить к венку некие дурацкие предметы, которые, по убеждению родственников покойного, гарантируют ему вечные муки в аду.

– Как же вы справляетесь?

– Справляемся, потому что мнительных на работу не берем. А еще, у наших сотрудников весьма гибкий график работы. Например, ритуальные агенты, то есть люди, которые ведут переговоры с родственниками покойного, после трех дней работы берут на пять дней выходные.

– Разрешена ли фото и видеосъемка на похоронах?

– Это зависит от пожеланий родственников. Иногда фотографируют, да. В основном, это делает одна часть родственников, чтобы потом было что предъявить другой. Хотя, когда я был маленьким, помню в старом альбоме фотографию прадедушки у гроба прабабушки. Оказывается, тогда похороны и покойников фотографировали, чтобы запечатлеть процесс как часть семейной истории.

– Какие похороны вы могли бы назвать самыми дорогими?

– Если честно, я не помню. У нас довольно часто заказывают гробы из редких пород дерева, иногда – даже из экзотических. Поэтому много случаев врезается в память. Недавно был клиент, который заказал гроб для себя из древесины, которая считается экзотической. Один кубометр такого дерева стоит около двух тысяч евро, материал для гроба обошелся в итоге примерно в восемь тысяч гривен, и это не считая работы столяра.

– Клиент заказывал себе гроб при жизни?

– Да, а что вас удивляет? Мои дедушка и бабушка заказали и сделали себе гробы лет за двадцать до собственной смерти в те времена, когда похоронных агентств еще и в помине не было. Приходил столяр, снимал мерки и делал гроб прямо во дворе. Тем более, если говорить об экзотической древесине, то она склонна дорожать. А так у человека есть готовый гроб, который уже через год будет стоить вдвое дороже. Его, кстати, и выгодно продать можно.

– Вы хороните животных?

– Нет. Я прекрасно отношусь к животным, но считаю, что проводить их в последний путь – дело хозяев. У нас достаточно заказов от людей.

– Расскажите о самой необычной церемонии.

– У нас был заказ на кремацию тела мужчины, который погиб в автокатастрофе с последующим развеиванием пепла. Покойный оставил завещание, в котором просил не просто сжечь его тело, но и развеять пепел под песню группы “Helloween” “Forever and one”. Родственники переругались между собой: родители требовали хоронить “по-человечески”, то есть, с православным батюшкой и поминками с пирожками. Но вот жена и дети покойного смогли таки настоять на своем. После этой истории я только утвердился в своем убеждении, что главный критерий близких отношений – это готовность родных или друзей позволить вам умереть так, как вы хотите.

– А как ваши близкие относятся к вашей работе?

– Нормально. Понимают специфику и мою нелюбовь ко всяким приметам вроде “не переходи дорогу похоронной процессии”.

– Вы уже решили, какими будут ваши похороны?

-Конечно. Меня кремируют, а прах близкие развеют там, где захотят. Завещание я уже составил. Уверен, что они бы выполнили мою просьбу и без официальных документов. Но кто знает, как сложится жизнь, сколько я еще проживу, и кому придется выполнять те функции, которыми сейчас занимается моя фирма.

Якщо ви знайшли помилку, будь ласка, виділіть фрагмент тексту та натисніть Ctrl+Enter.