Бывший наркозависимый рассказал о своей жизни

Ежегодно 26 июня отмечают Международный день борьбы с наркозависимостью и незаконным оборотом наркотиков. Его учредила ООН, чтобы объединить усилия по освобождению мира от наркомании. 49000.com.ua пообщался волонтерами «Международной Антинаркотической Ассоциации», которые рассказали о своем опыте употребления наркотиков и путях избавления от этой зависимости.

Наш первый спикер Дмитрий Кириенко — волонтер Общественного Союза «Международная Антинаркотическая Ассоциация». Он стал наркозависимым еще в юности и принимал препараты более десяти лет, но сумел вернуться к полноценной жизни и теперь пытается уберечь других от ошибок.

— Чем вы занимаетесь в жизни?

— Являюсь волонтером «Международной антинаркотической ассоциации» в Днепре.

— Что такое кайф? Как бы вы описали это понятие?

— Кайф – это что-то зазеркальное, не из этого мира. Кайф – это что-то яркое, острое, безболезненное, беззаботное.

— Расскажите о вашей семье и юности.

— Я рос в обычной полноценной семье. Отец – простой рабочий. Мать была нянечкой в детдоме. Большую часть времени я был предоставлен себе сам. Улица была моим авторитетом и учителем.

— Когда вы впервые попробовали наркотики?

— В первый раз я употребил в восьмом классе. Это был «Трамадол». Хотелось казаться взрослее.

— Знали ли ваши близкие?

— Нет. Это получилось так: девчонки с нашего класса встречались с мальчиками намного старше себя. Мальчики употребляли, девочки попробовали, а я был плохишом и хотел соответствовать, не теряться. И попробовал.

— Как вы скрывали?

— У них, наверное, не было никаких подозрений. Воспитание у меня было от учителей. Я учился неплохо. Были и знания, и амбиции в плане учебы. Наверное, те достижения, которые были в учебе, не давали моим родным даже повода задуматься о том, что что-то идет не так.

— Как вы доставали наркотики? Это сложно?

— На тех этапах это было легкодоступно. Я сам из Макеевки Донецкой области. Были две аптеки в Донецке, которые открыто распространяли этот вид наркотика.

— А где вы брали деньги на наркотики?

— В тот момент это было доступно, дешево. Те деньги, которые давались в школу на пирожки, пару дней подсобрать, и можно было приобрести наркотики.

— Менялось ли ваше поведение после употребления наркотиков?

— Конечно. В момент употребления я всех любил. Такой этап был: я любвеобильный, открытый, общительный – душа компании.

— Приходилось ли вам идти на преступления ради наркотиков?

— В самом начале это были обман, хитрость, моменты своеволия.

— Обман. Каким образом?

— Чтобы приобрести наркотик, мы даже когда-то у завуча брали деньги на кассету для 1 сентября записать песню, и покупали наркотик. Потом говорили, что запись не получилась. На более поздних этапах употребления в своей жизни мне приходилось преступать закон, чтобы доставать наркотик.

— Почему решили завязать?

— Это было в 2013 году, уже 10 лет употребления. Что я потерял контроль и что жизнь начала рушиться, я еще заметил намного раньше. Просто не было сил и, наверное, знаний о том, как правильно прекратить. Друзья отворачиваются, спортивные амбиции уходят. Я бросил заниматься спортом, бросил учебу, меня выгнали из института. Начались проблемы с родными и близкими.

— Была ли последняя капля?

— Да. Был справочник в простом кнопочном телефоне. В нем было около двухсот номеров. Я занимался спортом. Когда-то учился в Донецком институте искусственного интеллекта и работал в личной охране. Среди друзей были спортсмены и другие ребята, которые к чему-то стремятся в жизни. Например, Юра Киселев — чемпион мира по боям без правил. На этот список номеров, который был в телефоне, я начал звонить. Какой-то промежуток времени шел после семидневного «марафона», когда я не спал, звонил просить помощи. Те, кто трубку брали, говорили: «Надоел. Денег нет. Все, Дим, не звони». Я понял, что остался полностью один. Один человек взял трубку, и тот предложил мне вместе употребить. Поэтому я начал что-то менять.

— Помогли ли вам врачи?

— Чего я только не пробовал за период в десять лет, пока находился дома сам. Я уезжал в другие города. Меня закрывали в подвале старшие пацаны, о которых я говорил. Я приезжал на конюшни и два года там жил. И все равно возвращался к употреблению. Мне не помогало ничего, пока я не обратился в 2013 году в «Международную антинаркотическую ассоциацию». Это дало мне путь. Ребята, которые там были, объяснили, что мне нужно делать, как и куда двигаться.

— Как вы относитесь к распространенному утверждению: «бывших не бывает». Почему вы уверены, что не сорветесь?

— Есть такое: «бывших наркоманов не бывает», «наркотик умеет ждать». Это то, что я знал, употребляя. И сейчас я понимаю, что так оно и есть в принципе, но только меня учит организация, как быть дисциплинированным и помнить о своей зависимости. Я сейчас понимаю, что есть такой этап в моей жизни, где я зависимый, где у меня есть предрасположенность к употреблению наркотика. Я могу сорваться, если я перестану выполнять свою программу – план трезвости.

— Не знаю, есть ли у вас дети, но что бы вы сказали ребенку, если бы он пришел и сказал, что подсел? Как бы вы его спасали?

— В любом случае, я бы его выслушал. В этот момент я бы разбирался, как, что за ситуация, максимально пытался помочь. Если бы ко мне пришел мой ребенок и попросил помощи, я бы искал варианты, как дать ему возможности выбраться из этой проблемы. Но если бы я начал за него решать, ничего бы не получилось. У него самого должно появиться желание что-то делать.

— Чем вы занимаетесь, как волонтер?

— Мы проводим лекции по формированию здорового образа жизни среди молодежи. Это школы, институты, вузы. Нас приглашали и в воинскую часть. К примеру, у нас есть лекция: «Позитивное мотивирование на высшие гуманистические ценности». Повышаем уровень осведомленности молодежи о том, что такое «хорошо», что такое «плохо», что такое – быть зрелым и взрослым. Взрослость – это не курить, не употреблять, взрослость – это зрелые поступки и реакции.

— Есть ли у вас сейчас семья? Наладилась ли жизнь?

— Жизнь налаживается. Семьи у меня нет. У меня нет ни детей, ни супруги, потому что это ответственность. Я сейчас продолжаю учиться брать ответственность за свою жизнь, за свои поступки, за себя. Я получаю образование – это то, что мне было очень сложно. Я буду психологом. У меня есть амбиции в спорте.

К разговору подключилась Татьяна Канчура — докторка, волонтерка Общественного Союза «Международная Антинаркотическая Ассоциация». У нее мы узнали, что делать, если ваш знакомы стал наркозависимым, как распознать и спастись от пагубного влечения.

— Почему люди подсаживаются на наркотики?

— Сейчас чаще всего с этой проблемой сталкиваются дети и молодежь. Как правило, они не видят альтернативного досуга для себя, хотят казаться взрослее, круче. Они не знают, где найти помощь, когда сталкиваются с трудностями.

— Что сегодня делает государство для наркозависимых? Как вы оцениваете действующие программы помощи?

— Сейчас наркополитика начинает изменятся в лучшую сторону. Мы – часть этих изменений и этим гордимся. Нашим общественным союзом разработаны предложения к стратегии наркополитики. Их приняли. Но наркополитика несовершенна и требует дальнейшей доработки. Общепринятая метадоновая заместительная программа, когда уличные наркотики заменяют выдаваемыми в больнице, — не выход, не решение проблемы. Оптимальным может быть прохождение куса психосоциальной реабилитации и выход зависимого в химическую чистоту. Это дает возможность выйти в ремиссию. Зависимость – это болезнь хроническая, прогрессирующая, рецидивирующая, с летальным исходом. Это болезнь образа жизни — и поведения, и мышления. Лечить ее нужно соответствующим образом.

— Чем занимается ваша организация?

— Мы занимаемся реабилитацией, ресоциализацией зависимых, первичной профилактикой, проводим лекции для детей, ведем информационную работу с жителями. К сожалению, существует много стигм и предубеждений о зависимых.

— Что вам известно о дискриминации наркозависимых? Легко ли им устроиться на работу? Имеет ли право врач отказать такому человеку?

— Если человек вышел в длительную ремиссию, сейчас он не употребляет наркотики и у него не было проблем с законом, скорее всего, у него не будет проблем при трудоустройстве. Но если работодатель знает, что в прошлом были такие эпизоды, он может негативно оценивать человека, объективизировать, и возникнут проблемы. В плане медицинской помощи, как доктор, могу сказать, что мы оказываем помощь, независимо от того, употребляет человек психоактивные вещества или нет.

— Есть ли у вас статистика по стране, городу и области? Насколько остра проблема наркозависимости?

— Данные публикуются ежегодно в отчете по наркоситуации в Украине. Это объемный документ, но стоит помнить, что статистика неточная. В отчете за 2017 год указано, что в Украине 105 тысяч наркозависимых. Реальные цифры – в 15 раз больше.

— Можно ли наркозависимого насильно удержать от употребления веществ? Как вы относитесь к таким методам?

— Мы за то, чтобы мотивировать человека получать лечение и помощь. Если он мотивирован – результаты лечения лучше. Закрыть человека – это незаконно, а мы свою деятельность ведем с соблюдением его прав и свобод.

— Какие существуют сопутствующие болезни у наркозависимых?

— Употребление психоактивных веществ истощает все органы и системы. Инъекционный путь употребления ассоциирован с повышенным риском получения гепатита и ВИЧ. Но любые процедуры: татуаж, маникюр и посещение стоматолога, тоже могут быть опасны в плане этих заболеваний, поэтому не стоит придумывать еще одну стигму.

— Как быть, если ты узнал, что твой знакомый – наркоман?

— Можно сразу обратиться в «Международную антинаркотическую ассоциацию». Мы поможем.

— Но человек может быть против того, чтобы ему помогали…

— Скорее всего, он и будет против. Люди, которые употребляют наркотики, часто не отдают себе отчет, насколько они в критической ситуации. Если что-то в их жизни случилось, что помогло открыть глаза – это хорошо. Но часть люди считают, что у них все ОК, и бросить они могут в любой момент. Это иллюзия, которую создает это заболевание. Помощь нужна в любом случае. Я не знаю случаев, когда бы человек сам, без посторонней помощи, вышел в длительную ремиссию. Нужно обращаться к специалистам, которые имеют опыт работы и положительные результаты.

— Если человек сам решил «завязать», что ему делать, кроме обращения к вам?

— Есть группы анонимных наркоманов. Это один из путей.

— Что важнее: психологическая помощь или медикаментозная?

— Медикаментозная помощь нужна только в остром периоде, когда нужно снять проявления абстиненции – то, что на жаргоне называется «ломкой». Этот период продолжается 3 – 4 недели. Дальше – это работа с психологами, психотерапевтами, тренерами-консультантами. Зависимость – это болезнь поведения и мышления. Основной акцент в лечении нужно сделать на этом.

— Как наркозависимость связана с другими зависимостями?

— Все зависимости работают по одному и тому же принципу. Нет разницы, зависим ли человек от алкоголя, наркотиков или игры. Формируется туннельное мышление, когда человек не видит ничего, кроме объекта зависимости. Ему нужно только одно – употребить.

— Если твой ребенок или близкий человек подсел на наркотики, нужна ли огласка? Говорить ли об этом посторонним или лучше держать в себе?

— Принцип «не выноси сор из избы» — источник очень многих проблем. Я общалась с мамой зависимой девушки, которая находится в длительной ремиссии. Она сказала мне фразу, которая заставила задуматься, о глубине проблемы: «Со мной перестанут здороваться соседи, если я скажу, что мой ребенок наркоман».

— Они действительно прекращают здороваться…

— Так представьте, какая у нас глубокая коллективная психотравма. Если ты говоришь: «У моего ребенка сахарный диабет», тебе советуют эндокринолога, тренера и психолога. А если ты говоришь: «У меня ребенок зависимый», тебе отвечают: «Ты плохая мать». Камон, что-то пошло не так в нашей системе ценностей. Очень сложно сказать: «Я зависимый». Поэтому я восхищаюсь Дмитрием. Он с открытым лицом рассказывает: «Я 10 лет употребляю наркотики». Я слушала и у меня мурашки бежали по коже. Какую силу характера нужно иметь, чтобы сказать такое на многотысячную аудиторию. Признаться, что мой ребенок наркоман и есть проблема – это сложно. Это подвиг. Мы должны что-то менять. Это похоже на историю с ВИЧ-инфицированными. 20 лет назад признать, что у тебя ВИЧ – это значит повесить на себя клеймо. Но последовательная работа, когда людям объясняли, что ВИЧ нельзя заразиться, кода пожмешь человеку руку, она дала результат. Теперь, ОК: «У тебя ВИЧ? – для тебя есть терапия». Это очень хорошо и к этому мы должны прийти в работе с зависимыми. Мы должны перестать этого бояться. Мы должны признать, что у нас есть проблема. Ее надо решать. Давайте соберемся вместе и решим. Людей сознательных, которые не употребляют наркотики больше, чем тех, кто употребляет и распространяет.

— С какого возраста детям следует рассказывать о проблеме наркомании?

— Сейчас средний возраст начала употребления – 11,7 лет. Поэтому, лет с восьми.

— Как распознать наркомана?

— У человека меняются привычки и круг общения. Начинаются проблемы на работе, в учебе и с семьей. Меняется его внешний вид. Он может резко похудеть. Меняется состояние кожи. Ваш близкий человек становиться не таким, каким вы его знали.

— Самые страшные наркотики?

— Не бывает легких и тяжелых наркотиков. Если человек подсел, он не остановится. Легкие наркотики – это как «чуть-чуть беременная». Это словоблудие.

— Если ты сын наркомана, тебе грозит зависимость? Как здесь работает наследственность?

— По статистике, если один родитель зависимый – 25% риск развития зависимости у ребенка. Если двое – 50%. 60% популяции склонны к зависимостям. Ключевой вопрос: от чего будут зависимы наши дети: от алкоголя, наркотиков и табака или от спорта и интересных книжек.

— Можно ли полностью излечить человека от зависимости и сколько на это надо времени?

— Человек остается зависимым навсегда. У него остаются определенные изменения в мышлении, но он может жить трезвым 10, 20 и 30 лет, но он должен придерживаться определенных правил. Это называется «профилактика срыва» — отдельный раздел о том, как оставаться трезвым в обществе, где алкоголь широко доступен, где реклама наркотиков – на каждом заборе, а заказать себе чуточку наркотиков можно быстрее, чем пиццу. Странное общество.

Справка:

При поддержке «Международной антинаркотической ассоциации» в Днепре действует реабилитационный центр «Трансформация». В нем высококвалифицированные и опытные специалисты – наркологи, психологи, психотерапевты – помогают людям преодолеть зависимость. Узнать подробнее можно на сайте netnarkotik.com.ua.

Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.