Во всем мире еще не додумались, как побороть простое правило социума – с возрастанием плотности и количества населения города растет и количество преступлений. Эта проблема остро стояла и в начале ХХ столетия. Об этом сообщают на странице “Музей історії Дніпра” в Facebook.
В начале ХХ века Екатеринослав превратился в один из ведущих мегаполисов Юга Российской империи, с развитой промышленной и транспортной инфраструктурой, разветвленной системной начального и среднего образования, здравоохранения.
Рост экономического потенциала города происходил на фоне динамичного прироста населения за счет массовой миграции рабочей силы из центральных регионов страны. В городе в достаточно ограниченный промежуток времени возникли большие группы населения, которые, благодаря миграции, были оторваны от традиционалистского социума, что способствовало их динамической маргинализации. В начале ХХ века в промышленных мегаполисах Юга Украины фиксируется такое массовое социальное явление как хулиганство, ориентированное на активную демонстрацию девиантного поведения и совершения мелких уголовных преступлений, нарушение правил и норм поведения в общественной жизни и быту.
На эти процессы существенным образом влияла и демографическая ситуация в городах. Значительная часть внутренних мигрантов принадлежала к молодежи в возрасте от 16 до 25 лет, процесс социальной адаптации которой к новым условиям труда и жизни был сложным и незавершенным. Именно эти социальные обстоятельства создавали условия для появления такого явления как хулиганство, которое классифицировалось в соответствии с нормами тогдашнего законодательства как нарушение общественного порядка, совершение мелких правонарушений, которые не влекли за собой нанесение ущерба или серьезный ущерб здоровью.
Органам местного правопорядка в начале ХХ века было крайне сложно организовать систематическую и комплексную борьбу с этим социальным явлением, в первую очередь, из-за малочисленности личного состава городской полиции, которая финансировалась из средств городского бюджета. Ситуация начала исправляться только после завершения первой русской революции 1905-1907 гг., когда отцы города, обученные революционными выступлениями местных рабочих и маргиналов, решили тратить значительные средства на организацию конной и ночной стражи, значительно увеличивать численность личного состава городской полиции: околоточных надзирателей, городских городовых.
Параллельно представители городской и уездной полиции стремились не только выяснить причины хулиганства, но и принять систему административных мер, направленных на его ликвидацию. В частности, Екатеринославский уездный исправник Павлов выдал в апреля 1914 года приказ, в котором говорилось, что «везде наблюдается постоянное развитие хулиганства, которое возникает исключительно на почве неумеренного употребления спиртных напитков, а последние по большей части приобретаются у лиц, занимающихся тайной продажей отчасти после закрытия казенных винных лавок и других питейных заведений».
По мнению полицейского-исправника, тайная продажа спиртных напитков в городе и уезде была самым страшным злом, поскольку кроме хулиганства, она способствовала увеличению другого рода преступности. Глава полиции уезда пришел к выводу о необходимости организации всемерной борьбы с продажей контрафактного алкоголя местному населению. Именно поэтому в своем приказе он предложил руководителям отделений полиции внедрить энергичные меры по борьбе с пьянством и подпольным продажей крепких напитков.
Чинам полиции было приказано задерживать и отводить в полицейские участки лиц, как будут появляться в пьяном виде в общественных местах задерживать до полного протрезвения.
Лиц задерживали в состоянии алкогольного опьянения. Они привлекались местными полицейскими к административной ответственности на основании ст. 42 Устава о наказаниях. Для организации системной борьбы с пьянством и хулиганством приставам приказали 1 и 15 числа каждого месяца предоставлять особые сведения с указанием лиц, привлеченных ими к ответственности за подпольную продажу крепких напитков, также лиц, привлеченных к ответственности за появление в нетрезвом виде в общественных местах, с обозначениями какому наказанию подверглась то или иное лицо.
Впоследствии местная полиция приняла строгие меры по повышению исполнительской дисциплины среди личного состава местной полиции. Глава одного из участков отмечал в своем приказе: «Неоднократно были случаи, пострадавшие от хулиганства лица на получали никакого содействия со стороны чиновников полиции, и поэтому вынуждены были обращаться с жалобами к начальнику губернии и ко мне, причем к проведению дознания в таком случае служащие полиции приступали только в случае получения от меня приказов. В результате приказываю исполнительным чиновникам предоставлять сведения о различных поступках, которые вмещают в себя признаки хулиганства, в то же время организовывать основательное дознания, доставлять ко мне без всякой задержки и принимать меры к тому, чтобы жалоб от пострадавших на бездействие полиции, в данном направлении более не поступало, в противном случае я буду входить предписаниям п. губернатора о наложении на виновных взысканий».
Стоит отметить, что данные меры имели соответствующий эффект, о чем свидетельствуют материалы полицейской статистики, которые продемонстрируют постепенное снижение кривой хулиганства и мелкой преступности. Однако, органам городского правопорядка вполне искоренить данное социальное явление не удалось, сколько помешали события Первой мировой войны, они только усилили девиантные отклонения маргиналов городского социального пространства, вызвав содержательное рост хулиганства.
